Фаина Раневская



Так и не сыграв ни одной знаковой роли мирового репертуара, она вошла в десятку самых выдающихся актрис столетия, составленную редакционным советом британской энциклопедии "Кто есть кто".

Фаина Георгиевна Раневская (урожденная Фаина Гиршевна Фельдман) родилась 27 августа 1896 года в Таганроге. У нее было два брата (один из них умер, когда Фаине было пять лет) и сестра Белла. У них была достаточно состоятельная семья. Ее отец, Гирша Хаймович, был владельцем фабрики сухих красок, нескольких домов, магазина и парохода "Святой Николай".

Несмотря на, казалось бы, хорошие условия жизни, впоследствии Раневская говорила, что чувствовала себя несчастной и одинокой.



Раневская училась в Таганроге в Мариинской женской гимназии, однако, обучение ей давалось отнюдь не легко. Не было у девочки и друзей. Она стеснялась общаться со сверстниками из-за того, что страдала в детстве от легкого заикания. Но, как девочка из интеллигентной обеспеченной семьи, обучалась на дому музыке, иностранным языкам, с детства любила читать.

По окончании гимназии Раневская начала заниматься в частной театральной студии А. Ягелло (А.Н. Говберга). Театром и кино Фаина Георгиевна увлеклась еще будучи подростком и хотела быть исключительно актрисой.

Огромное впечатление на нее произвел спектакль "Вишневый сад", который она посетила в Московском Художественном театре в 1913 году. У героини пьесы Антона Павловича Чехова и был позаимствован ее псевдоним. Существует красивая легенда, согласно которой юная Фаина однажды шла по улице, и неожиданно у нее из сумочки выпали деньги, которые тут же были подхвачены ветром. Девушка была в восхищении от того, как красиво они летят. Спутник заметил ей, что она в точности, как Раневская. Так за ней и закрепилась эта фамилия.

Родители Фаины Георгиевны не возражали против того, чтобы их дочь занималась актерским мастерством для себя, но и слышать не хотели о том, чтобы она стала профессиональной актрисой. Поссорившись с родными, девушка в 1915 году перехала в Москву, где собиралась поступать в театральный институт. Однако, в столице ее постигла неудача: будущую народную артистку не приняли ни в одно из учебных заведений, в которые она поступала.

Однако, Раневской все же улыбнулась удача: к ней с участием отнеслась актриса Гельцер, которая и помогла ей устроиться в Малаховский летний театр, который находится под Москвой. Конечно, никаких серьезных ролей у начинающей актрисы не было - в основном, она появлялась в массовке. Однако, дышать атмосферой театра, быть рядом с выдающимися актерами - это уже было счастьем для Раневской.

Отыграв сезон в Малаховском театре, актриса начинает скитаться по провинциальным театрам таких городов, как Керчь, Феодосия, Кисловодск, Ростов-на-Дону. В Ростове Фаина Георгиевна познакомилась и сдружилась с актрисой Павлой Леонтьевной Вульф, с ней она переживала тяжелые годы Гражданской войны (семья Раневской в это время эмигрировала из России).



Раневская продолжает работать в театрах, однако, нигде надолго не задерживается, переходя из одного в другой. По-настоящему ее влекли именно столичные подмостки. Ее мечта осуществится в 1931 году, когда главный режиссер московского Камерного театра Александр Таиров, после письма Раневской, принимает ее в этот театр. Первую роль она исполнила в спектакле "Патетическая соната".

В 1934 году состоялся дебют Фаины Георгиевны в кино - в драме "Пышка" Михаила Ромма по новелле Мопассана. Картину ждал большой успех, причем, не только в России, но и за рубежом, чему немало поспособствовал Ромен Роллан, который был в восторге от фильма и, в частности, от Раневской. Тем не менее, вспоминая тяжелые условия, в которых проходили съемки ленты, Фаина Георгиевна не горела желанием вновь сниматься в кино.


"Пышка"

В 1935 году Раневская переходит в Центральный театр Красной Армии. А спустя еще два года, когда в театре у нее работы не оказалось, согласилась на очередной кинопроект - им стал фильм "Дума про казака Голоту" (1937 год), в котором актриса сыграла сельскую попадью.


"Дума про казака Голоту"

В 1939 году Фаину Георгиевну ожидали как успехи, так и неудачи. Ее пригласили в Малый театр, что было для нее огромной честью. Однако, старожилы этого театра оказались категорически против Раневской, в то же время, и дороги назад в театр Красной Армии уже не было. В итоге, получилось так, что Фаина Георгиевна осталась без работы в театре.

Но зато в 1939 году вышли три фильма с ее участием - "Человек в футляре", "Ошибка инженера Кочина" и прославивший ее "Подкидыш" - тот самый, где она произносит легендарную фразу "Муля, не нервируй меня", ставшую впоследствии ее кошмаром.


"Человек в футляре"




"Подкидыш"

Спустя много лет даже Леонид Ильич Брежнев, вручая актрисе Орден Ленина, не удержался, чтобы не сказать:

Муля, не нервируй меня!

Фаина Георгиевна не растерялась и озадачила его в ответ:

Леонид Ильич, так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы!

В 1940 году Раневская снимается в картине Михаила Ромма "Мечта". Работу с этим великим режиссером Фаина Георгиевна впоследствии вспоминала как огромнейшее счастье.


"Мечта"

Когда началась война, Раневская отправилась в Ташкент, где она пробыла до 1943 года. Вернувшись в Москву, она начала работать в Театре драмы (в настоящее время - театр имени Владимира Маяковского).

Она продолжала регулярно сниматься в кино. Каждая ее роль была неповторима, многие из фильмов, в которых он снималась, вошли в золотой фонд кино. Среди наиболее известных картин с Раневский - "Свадьба" (1944 год) по одноименному водевилю Антона Павловича Чехова, "Золушка" (1947 год), где Фаина Георгиевна всем нам запомнилась в роли злой, но невероятно обаятельной мачехи, знаменитая лирическая комедия Григория Александрова "Весна" (1947 год), где ее партнершей была Любовь Орлова.


"Свадьба"


"Весна"


"Золушка"

В 1949 году Раневская переходит в театр имени Моссовета. Репертуар этого театра в то время был скучнейший. Когда Фаине Георгиевне досталась эпизодическая роль в пьесе "Шторм", она ее полностью переписала. Результат был настолько фееричным, что даже сам драматург был в восторге и попросил оставить именно этот вариант.

На спектаклях Раневская настолько блестяще играла свой эпизод, что затмевала главных героев. Из-за этого Фаину Георгиевну, в итоге, лишили роли, а в 1955 году она перешла в театр Пушкина (бывший Камерный), где когда-то начинала. Однако, и отсюда она в 1963 году ушла, и, в итоге, вернулась в театр Моссовета, где и будет играть до конца дней.

О театре Фаина Георгиевна как-то сказала:

В театре меня любили талантливые, бездарные ненавидели, шавки кусали и рвали на части.

Фаина Георгиевна была наделена непревзойденным талантом, но в любви ей не везло категорически. Замуж она так и не вышла, всю жизнь чувствовала себя одинокой. Она с горечью замечала:

Кто бы знал мое одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной...

Как много любви, а в аптеку сходить некому.

Какое-то время, в начале 1960-х годов, она жила вместе со своей сестрой Беллой, однако, вскоре у той обнаружился рак, и в 1963 году она скончалась.

От реальности Раневская спасалась работой и потрясающим умением во всем видеть смешное. Не менее, чем ролями, Фаина Георгиевна прославилась своими многочисленными афоризмами, многие из которых уже стали практически народным фольклором.

Раневская прожила долгую жизнь. Однако, по ее собственным словам, не успела сделать и 99 процентов из того, что могла бы. Ее талант был безграничен, однако, ей выпало не так много ролей, где она могла бы его в полной мере проявить. Она жила своими ролями:

Я не признаю слова "играть". Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене нужно жить.

Фаина Георгиевна тяжело переживала старость. За год до смерти она отказалась от сцены:

Старость - вещь страшная. Болят все мои косточки. Очень устала, очень. Восемьдесят семь лет! Я не Яблочкина, чтобы играть до 100 лет. Нет, больше на сцену не выйду!

Раневская скончалась 19 июля 1984 года в возрасте 87 лет. Она была похоронена в Москве на Новом Донском кладбище. И по сей день почитатели таланта актрисы приносят на ее могилу цветы.


открытие памятника Раневской в Таганроге


дом Фаины Раневской в Таганроге

Цитаты Фаины Раневской

О женщинах

Когда в Москву привезли «Сикстинскую мадонну», все ходили на неё смотреть. Фаина Георгиевна услышала разговор двух чиновников из Министерства культуры. Один утверждал, что картина не произвела на него впечатления. Раневская заметила:
- Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет! :про:
***
Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и - глупыми, чтобы они могли любить мужчин
***
Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности брюнетки или блондинки?”
Не задумываясь она ответила: “Седые!” :про:
***
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
***
Напора красоты не может сдержать ничто! (Глядя на прореху в своей юбке) :215:
***
Критикессы - амазонки в климаксе.
***
Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.
***

О здоровье

На вопрос: "Вы заболели, Фаина Георгиевна?" - она обычно отвечала: "Нет, я просто так выгляжу".
***
Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.
***
Я себя чувствую, но плохо.
***
Здоровье - это когда у вас каждый день болит в другом месте.
***
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
***
Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.

О старости

Старость - это когда беспокоят не плохие сны, а плохая действительность.
***
Я как старая пальма на вокзале - никому не нужна, а выбросить жалко.
***
Старость - это просто свинство. Я считаю, что это невежество бога, когда он позволяет доживать до старости.
***
Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!
***
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
***
Мысли тянутся к началу жизни - значит, жизнь подходит к концу.
***
Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: “Умерла от отвращения”.
***
Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.
***
Старость - это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.

О работе

Деньги съедены, а позор остался. (О своих работах в кино)
***
Сняться в плохом фильме - все равно что плюнуть в вечность.
***
Когда мне не дают роли, чувствую себя пианисткой, которой отрубили руки.
***
Я - выкидыш Станиславского.
***
Я провинциальная актриса. Где я только ни служила! Только в городе Вездесранске не служила!..
***
Я, в силу отпущенного мне дарования, пропищала как комар.
***
Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.
***
Четвертый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актеры играли как никогда!
***
Успех - единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.
***
Как ошибочно мнение о том, что нет незаменимых актеров.
***
Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!
***
Получаю письма: "Помогите стать актером". Отвечаю: "Бог поможет!"
***
Перпетум кобеле. (О режисере Ю. Завадском)
***
Он умрет от расширения фантазии. (О режисере Ю. Завадском)
***
Я не признаю слова "играть". Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.
***
Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим,- требует капризная молодая актриса.
Всё будет настоящим, - успокаивает ее Раневская. - Всё: и жемчуг в первом действии, и яд - в последнем.

О себе и жизни

Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.
***
Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках, в которые все октябрята стремятся залезть. Я работаю в метро скульптурой. Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать.
***
Спутник славы - одиночество.
***
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.
***
У меня хватило ума глупо прожить жизнь.
***
Кто бы знал мое одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной. Но ведь зрители действительно любят? В чем же дело? Почему ж так тяжело в театре? В кино тоже Гангстеры.
***
В Москве можно выйти на улицу одетой, как бог даст, и никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение - это обсуждают в парикмахерских, зубных амбулаториях, трамвае, частных домах. Всех огорчает моя чудовищная “скупость” - ибо в бедность никто не верит.
***
Одиночество как состояние не поддается лечению.
***
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
***
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.

На разные темы

Орфографические ошибки в письме - как клоп на белой блузке.
***
Сказка - это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль - это когда наоборот.
***
Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов.
***
Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья.
***
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.
***
Мне попадаются не лица, а личное оскорбление.
***
Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза.
***
Настоящий мужчина - это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет - это ее муж.
***
Мне всегда было непонятно - люди стыдятся бедности и не стыдятся богатства.
***
Понятна мысль моя неглубокая?
***
Ребенка с первого класса школы надо учить науке одиночества.
***
Толстой сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Память сердца так мучительна, лучше бы ее не было… Лучше бы память навсегда убить.
***
Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности. (О Ленине)
***
Это не комната. Это сущий колодец. Я чувствую себя ведром, которое туда опустили.
***
"Вы не поверите, Фаина Георгиевна, но меня еще не целовал никто, кроме жениха".
- "Это вы хвастаете, милочка, или жалуетесь?"
***
Сотрудница Радиокомитета N. постоянно переживала драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной ссоры, то он ее бросал, то она делала от него аборт Раневская называла ее "жертва ХераСимы".
***
Однажды Раневскую спросили: Почему красивые женщины пользуются бoльшим успехом, чем умные?
- Это же очевидно ведь слепых мужчин совсем мало, а глупых пруд пруди.
***
Сколько раз краснеет в жизни женщина?
- Четыре раза: в первую брачную ночь, когда в первый раз изменяет мужу, когда в первый раз берет деньги, когда в первый раз дает деньги.
А мужчина?
- Два раза: первый раз когда не может второй, второй когда не может первый.
***
Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
- Жалко, что мы не захватили пианино, - говорит Фаина Георгиевна.
- Неостроумно, - замечает кто-то из сопровождавших.
- Действительно неостроумно, - вздыхает Раневская. - Дело в том, что
на пианино я оставила все билеты.
***
Однажды Юрий Завадский, худрук Театра им. Моссовета, где работала
Фаина Георгиевна Раневская (и с которым у нее были далеко не
безоблачные отношения), крикнул в запале актрисе: "Фаина Георгиевна,
вы своей игрой сожрали весь мой режиссерский замысел!" "То-то у меня
ощущение, что я наелась дерьма!" - парировала Раневская.
***
— Сегодня я убила 5 мух: двух самцов и трех самок.
— Как вы это определили?
— Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале, — объяснила Фаина Георгиевна.
***
Идущую по улице Раневскую толкнул какой-то человек, да еще и обругал грязными словами. Фаина Георгиевна сказала ему:
- В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.
***
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила:
"Потому что белый цвет полнит". :215:
***
Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу потому еще, что у меня его никогда не было, заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
Так что же, не отстает журналист, значит у вас, совсем нет никаких недостатков?
В общем, нет, скромно, но с достоинством ответила Раневская.
И после небольшой паузы добавила:
Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю!

27-го августа исполнилось 115 лет со дня рождения Фаины Георгиевны Раневской (15 (27) авгеста 1896 Таганрог)

Дневник на клочках. Ф.Раневская.

“... Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала одну фразу: “ какая смертная тоска... ”. И все. Я бы еще записала, что театр стал моей богадельней, а я еще могла бы что-то сделать... ” Эти слова написала в 1966 году на клочке бумаги великая актриса Фаина Раневская . А ведь была знаменита, к тому же, как сама произносила, “народная СССР” . Казалось бы, чего еще? Достигнуты вершины мастерства, карьеры, славы. До этой книги ее имидж комедийной шутихи, амплуа комической старухи, остававшейся такой и в жизни, был так прочен, что при произнесении ее имени вспоминались вначале либо знаменитые фразы вроде “Муля, не нервируй меня”, либо грубоватые, на грани скабрезности хохмы. Очень этот образ был всем удобен. Сначала — властям. А потом и нам, простым обывателям. Удобно жить, не видя происходящей рядом трагедии. Почти инстинктивное желание человеческого существа отстраниться ... Как, неужели и эта? Она — такая смешная, такая матершинница и похабница!.. И вдруг: “У меня хватило ума глупо прожить жизнь ”.
Она была актрисой высокой роли — понимали это немногие. “Когда приезжал театр Брехта вторично, Елена Вейгель спросила меня : “Почему же вы не играете “Кураж ”, ведь Брехт просил вас играть Кураж, писал вам об этом? ” Брехта уже не было в живых ”. Речь идет о “Мамаше Кураж ” , быть может, лучшей пьесе немецкого драматурга. Оказывается, в этой роли — страдающей матери — он видел Раневскую . Но слишком она была независима и самостоятельна, как и положено сильной личности. А такие актеры далеко не всегда нужны режиссерам, особенно конъюнктурным. "Режиссеры меня не любили, я платила им взаимностью. Исключением был Таиров, поверивший мне ". Что-то похожее на трагическую роль она получила в слабенькой пьесе "Дальше — тишина" , единственной записанной на пленку. "...Ираклий Андроников назвал меня "явлением " , а я добавила — " без появления " , потому что дирекция театра меня таковой не считает... "

А эту фразу стоит выделить в отдельную строку: "... Когда мне не дают роли в театре, чувствую себя пианистом, которому отрубили руки... "

В этой женщине отразились советская эпоха, трагедия людей почти сломленных, почти уничтоженных, но все же не сломавшихся и сохранивших себя, свою душу. УЮрия Олеши есть книга "Ни дня без строчки ". Когда он перестал писать романы, он все же пытался отстаивать себя, свое мастерство, как гурман, фиксируя свои мысли, наблюдения, образы, замечая при этом, что в нем ворочаются осколки разрушенного титана. Фиксируя ни для кого. Для себя . Но все же он был писатель и мог писать " в стол ". Ситуация Раневской была страшнее — не философ, не художник, не писатель. Актер, даже великий актер, — существо зависимое. Если он не востребован, если ему не дали состояться, что остается — злость, отчаяние и тот циничный, жестокий юмор, которым пугала и восхищала Раневская . То, что обычно называют “ юмором висельника ”. Я бы определил иначе. Весь этот дневник на клочках — отчаяние о несостоявшейся жизни: “Мне кажется, что я осталась одна на всей планете ”. Вроде бы винить себя нечего. Мол, в эпохе дело. Могла бы быть, чем хотела. Не получилось. Не по своей вине. Оправдание лукавое, и к нему не прибегает сильный человек.

Силы в себе Раневская чувствовала, и они были велики. Она срывала зло на режиссерах, которым не нужна была такая актриса. Трагическая актриса. И она в ответ шутила — цинично, зло, беспощадно. Ибо только в трагедиях — вспомним шекспировские — высокие размышления и речи действующих лиц сопровождаются самыми грубыми площадными шутками: Гамлет мог вполне цинично пошутить о девичьих ногах или о короле, путешествующем по кишкам нищего. Циничная шутка как результат запредельного отчаяния . Только такой юмор и возможен в “ роковые минуты ”. Тут не до веселья — жизнерадостного, лукавого, смешливого. От ее юмора, если в него вдуматься, озноб может пробежать. “ Бог мой, как я стара, — я еще помню порядочных людей! ” Смешно? Смешно. И страшно. Вся книга такова.


А как она умела видеть искусство! И понимать его. Причем порой ее наблюдения столь глубоки и точны, что сделали бы честь и высокого класса искусствоведу: “Если бы я часто смотрела в глаза Джоконде, я бы сошла с ума: она обо мне знает все, а я о ней ничего”.


Несколько раз она собиралась, “ польстившись на гонорар ” , написать свои воспоминания . Не сумела. Хотя круг ее общения удивителен: Пастернак, Ахматова, Чуковский, Волошин, Андрони-ков, Лиля Брик, Алиса Коонен, Таиров, Качалов, Яншин, Михоэлс и многие другие. Но стеснялась кичиться своими знакомствами, была удивительно целомудренна и возмущалась нецеломудрием пишущих: “Меня спрашивают, почему я не пишу об Ахматовой, ведь мы дружили... Отвечаю: не пишу, потому что очень люблю ее ”.


Да и трагичны были судьбы почти всех, с кем общалась. Короткие записи — как похоронный плач: “Гибель Михоэлса — после смерти моего брата — самое большое горе, самое страшное в моей жизни ”. О Коонен: “Мне дали народную СССР, а у нее отняли все — Таирова, театр, жизнь ”. Не выдержав давления режима, потеряв веру в осуществление тех идеалов, ради которых он жил и любил, брошенный друзьями, застрелился Маяковский. Однако молодая Раневская замечает и другое —покинутость, оставленность не только поэта, но человека, отца: “Маяковский тосковал по дочери в Америке, которой было три года во время их последней встречи ”. Она не равнодушный свидетель: “Мне хотелось плакать от жалости к Маяковскому, <...> даже физически заболело сердце ”. И в жизни Ахматовой катастроф было слишком много, а Раневская роняет только, словно мимоходом, о ней и ее сыне, знаменитом Л . Н . Гумилеве: “Незадолго до смерти она говорила с тоской невыразимой, что сын не хочет ее знать, не хочет видеть. Она говорила мне об этом в Комарово. И всегда, когда мы виделись ”.



Воспоминаний она так и не написала, продолжая записывать мысли, наблюдения, ощущения . Эти строчки, эти обрывки, клочки бумаг, обороты конвертов были разбросаны, потом свалены в кучу и сданы в ЦГАЛИ . Так бы и пропали. И сколько такого пропадало! Но в последние годы — судьба свела! — она заботилась о школьнике из Омска, собиравшемся стать актером, отговаривала и отговорила его от такой участи. Дальше — как в сказке. Именно этот бывший школьник — журналист Ю . Данилин — собрал, расшифровал (почерк ее мало кто мог понять) и издал ее записи. Печальные размышления о жизни, смерти, судьбе, людях.

Умирая, принц Гамлет просил друга Горацио: “Дыши в суровом мире, чтоб мою / Поведать повесть ”. Очевидно, что завет был исполнен. Почти всякий пишущий —немножко Горацио. Но не каждому Гамлету повезет иметь рядом с собой “ друга Горацио ”. Раневской повезло. И, надо сказать, повезло и... — нет, не просто читателю, а русской культуре. Кто она? Не сыгравшая того, что могла бы сыграть, актриса?.. А может, Марк Аврелий в женском обличье?.. Она и сама себя об этом спрашивала: “Поняла, в чем мое несчастье: скорее поэт, доморощенный философ. <...> Урод я” . Последние ее записи — как реплики погибающего на краю сцены трагического героя . Предпоследняя : “ В общем жизнь прошла и не поклонилась, как сердитая соседка... ” И последняя : “... Ужасно раздражают голоса... ”


Вторая часть книжки — письма Раневской и письма к Раневской. С кем же она переписывалась?.. Только имена перечислю: В . Некрасов, М . Бабанова, Т . Тэсс, В . Лакшин, Л . Орлова, Верико Анджапаридзе, В . Качалов, В . Каверин. Как они к ней относились? Приведу слова Папанова (а таких слов много в каждом почти письме!): “Вы для меня — школа, академия , ИДЕАЛ” . Значит, можно все-таки сказать, что мастер хотя бы иногда видит и уважает талант другого мастера, что подлинность не уходит бесследно. Впрочем, еще Пушкин сказал: “Несчастью верная сестра — надежда... ”


Владимир КАНТОР

Великая женщина.